Французский фильм режиссера Себастьена Бетбедера “Мари и неудачники” можно назвать художественным кино-исследованием вопросов психологии творчества. Авторы раскрывают горизонты “анти-реальности” креативности персонажей Мари (актриса Вилама Понс), модели и актрисы, а также Антуана (актер Эрик Кантона), писателя-романиста.
Повествование фильма можно подразделить на реальное, когда персонажи действуют и существуют в реальном времени и жизненном пространстве, и рефлексирующее, сопровождаемое закадровым монологом одного из персонажей, когда происходящее на экране приобретает черты воспоминания. Сочетание таких видов экранного действия создает эффект аналитического исследования с указанием конкретных примеров.
Авторы не скрывают своего иронического отношения к современному искусству и его творцам. Фильм вполне можно было бы назвать комедией. Тонкие, оригинальные шутки точно передают рабочую сферу индустрии креативщиков.
Однако несмотря на изобилие юмора во всех сценах, посвященных творчеству, отношение к нему создателей фильма более, чем серьезно. В финальной сцене прощания Мари и Антуана, Мари спрашивает то ли саму себя, то ли зрителей: “И что дальше?”, предполагая, что расставшись с возможностью творчества, ты лишаешь себя всего самого главного в этой жизни. Несмотря на всю “несерьезность” творческого процесса именно это и есть основное звучание жизни.
Интересно что, сами отношения Мари и Антуана почти не описываются в фильме. Подробно описывается скучная, унылая, бесперспективная жизнь Мари и ее любовников до встречи с Антуаном, момент их знакомства, когда она дает ему оценку “красивого”, хотя таковым он не является, и мучительный и долгий момент их расставания, который завершается вопросом “А что дальше?”.
При поисках истинного смысла этой картины необходимо уточнить перевод ее названия. Как утверждает сам режиссер Себастьен Бетбедер, “Мари и неудачники” не является точным значением его замысла. Если переводить дословно “Marie et les Naufragés”, то “Мари и потерпевшие кораблекрушение”, но еще не утонувшие. То есть, речь идет о людях, активно борющихся за свое спасение, но не об утопленниках.